На ступеньках изолятора нас уже поджидали Миллард и Сирз. Я ввел девочку в здание, следом вошли Фогели. Сотрудники заведения расступились, дав нам пройти. Миллард открыл дверь с надписью «Допрос задержанных». Я снял с Лорны наручники, а Сирз расставил в комнате стулья и положил на стол блокноты и пепельницы. Миллард обратился к младшему Фогелю:
— Джонни, возвращайся в участок и сиди на телефоне.
Толстяк было запротестовал, но, посмотрев на отца, который кивнул, с обиженным видом покинул комнату. Фрици объявил:
— Я собираюсь пригласить мистера Лоу. Он должен присутствовать на допросе.
Миллард ответил:
— Нет. Не должен, пока мы не получим заявление.
— Отдайте ее мне и получите заявление.
— Добровольное заявление, сержант.
Фрици вспыхнул:
— Я считаю это оскорблением, Миллард.
— Можешь считать как угодно, но ты будешь делать то, что я скажу, с мистером Лоу или без.
Фриц Фогель замер на месте. Он был похож на маленькую атомную бомбу, которая вот-вот взорвется, его голос взвился, словно бомбовый запал:
— Вы с Орхидеей на пару хвостом крутили, ведь так, сучка? Торговали вашими мелкими щелками. Рассказывай, где ты была, когда ее убили.
Лорна ответила:
— Пошел ты, член.
Фрици кинулся к ней. Между ними встал Миллард.
— А теперь, сержант, вопросы буду задавать я.
В комнате повисла гнетущая тишина. Фогель и Миллард стояли лицом к лицу. Время, казалось, остановилось. Наконец Фогель завизжал:
— Хренов большевик. Прикинулся добреньким.
Миллард шагнул ему навстречу; Фогель отшатнулся.
— Пошел вон, Фрици.
Фогель попятился назад и уперся в стену. Потом, развернувшись, вышел, хлопнув дверью. От удара пошло эхо. Гарри обезвредил остатки «бомбы»:
— Ну, и каково быть объектом такой охоты, мисс Мартилкова?
Девчонка ответила:
— Меня зовут Линда Мартин, — и расправила складки на юбке.
Я сел на стул, посмотрел на Милларда и показал ему на лежавшую на столе сумку, из которой торчала коробка с кинопленкой.
— Ты ведь знаешь, что мы хотим спросить тебя про Бетти Шорт, не так ли, милая?
Девочка опустила глаза и начала шмыгать носом; Гарри протянул ей бумажные салфетки. Она разорвала их на части и разложила на столе.
— Значит, мне придется возвратиться к своим родителям?
Миллард кивнул:
— Да.
— Мой папаша меня прибьет. Он тупой тип, который всегда напивается и бьет меня.
— Милая, когда ты возвратишься в Айову, ты будешь ходить отмечаться в Отдел по работе с несовершеннолетними. Пожалуешься там, что тебя обижает отец, и они это быстро прекратят.
— Если мой отец узнает, чем я занималась в Лос-Анджелесе, он меня просто убьет.
— Он не узнает, Линда. Я специально попросил тех двух полицейских уйти, чтобы о том, что ты расскажешь никто больше не узнал.
— Если вы отправите меня обратно в Сидер Рапидс, я убегу опять.
— Я знаю. Чем быстрее ты расскажешь нам про Бетти и чем быстрее мы тебе поверим, тем быстрее ты сядешь на поезд — и тю-тю. Поэтому лучше рассказать нам всю правду, не так ли, Линда?
Девочка снова начала мять в руках салфетки. Я чувствовал, как ее крохотный уставший мозг усиленно ищет выход из передряги. Наконец, вздохнув, она произнесла:
— Зовите меня Лорна. Если я вернусь в Айову, мне надо привыкать к этому имени.
Миллард улыбнулся; Гарри Сирз закурил и приготовился записывать. Мое давление резко подскочило, с каждым ударом пульса я повторял про себя лишь одно: «Только не говори про Мадлен, только не про Мадлен, только не про Мадлен».
Расс спросил ее:
— Лорна, ну ты готова говорить с нами?
Бывшая Линда Мартин ответила:
— Валяйте.
Миллард задал первый вопрос:
— Когда и где ты познакомилась с Бетти Шорт? Лорна смяла в руке салфетку и сказала:
— Прошлой осенью в женском общежитии на Чероки.
— Норт Чероки, дом 1842?
— Угу.
— И вы стали подругами?
— Угу.
— Пожалуйста, отвечай «да» или «нет».
— Да, мы стали подругами.
— Чем вы вместе занимались?
Грызя ноготь, Лорна ответила:
— Болтали, ходили на кастинги, шлялись по барам...
Я перебил:
— Каким барам?
— Что значит — каким?
— Я имею в виду приличные места или так себе? Бары для работяг?
— О, просто бары в Голливуде. Где у меня не спрашивали паспорт.
Мое давление пришло в норму. Миллард спросил:
— Это ведь ты рассказала Бетти о доме на Оранж-драйв, где жила сама, так?
— Угу. То есть да.
— Почему Бетти съехала с квартиры на Чероки?
— Там жило слишком много народу, к тому же она поназанимала денег почти у всех девчонок, и они на нее обозлились.
— Были такие, которые обозлились больше остальных?
— Я не знаю.
— Ты уверена, что она не съехала из-за какого-нибудь парня?
— Уверена.
— Не помнишь имена хотя бы некоторых парней, с которыми Бетти встречалась прошлой осенью?
Лорна пожала плечами.
— Это были мимолетные романы.
— А имена, Лорна?
Девушка начала считать на пальцах. Остановившись на цифре три, она сказала:
— Ну, два парня в доме на Оранж-драйв — Дон Лейз и Хэл Коста, и морячок по имени Чак.
— Фамилию не знаешь?
— Нет. Но знаю, что он — старшина-артиллерист второго ранга.
Миллард хотел было задать очередной вопрос, но, подняв руку, я перебил его:
— Лорна, на днях я говорил с Марджери Грэм. Она сказала, что в разговоре с тобой упоминала, что на Оранж-драйв приедут полицейские, которые будут расспрашивать жильцов о Бетти. В тот день, когда они пришли, ты сбежала. Почему?
Лорна откусила сломанный ноготь и теперь зализывала выступившую кровь.